«Ты стерва, поэтому тебе никто не поможет»
Соню ко мне домой как-то привел одноклассник племянника. У меня тут почти весь год был штаб восемнадцатилетних «революционеров». И вот однажды весной в компании приятеля пришла Соня – такая вся Жанна Агузарова, молчаливая, томная, глаза красивые, но холодные, и взгляд надменный – так мне показалось. Не знаю, как это объяснить, но в каждом ее повороте головы, взгляде, вздохе, интонации просвечивали эпатаж и экстравагантность. Просвечивали через полупрозрачную майку и Сонины татуировки (как я узнала позже, первое тату - в 15 лет). В носу – пирсинг, волосы ядовито-рыжие. Меня сложно удивить, но даже я, увидев Соню, немного растерялась. «Ну, пейте чай», - говорю. И вышла из кухни. Странная, думаю, какая-то барышня, из параллельной вселенной. И стерва, наверное.
Мы почти не общались. На днях Соня написала мне вконтакте – «Галя, у меня рак яичника. Можно я приеду?».
Соня родилась и выросла в Томске, когда ей было 14, они вместе с мамой и младшей сестрой переехали в Сочи. Мама с папой живут раздельно, у сестры детский церебральный паралич, Соня до сих пор скучает по Томску, на школьные каникулы часто приезжала в гости к друзьям.
В августе с острыми болями внизу живота попала в сочинскую больницу, там ей удалили кисту яичника, через две недели выдали заключение по итогам гистологии – рак, вторая стадия. Предложили удаление обеих труб и яичников, без альтернатив, что сделает Соню бесплодной. После этого разговора с врачами она плакала несколько дней. Соня не любит детей. Точнее даже, как она говорит, вообще не выносит. На мой вопрос – почему тогда не пойти на радикальные меры, отвечает – «Это, по мнению сочинских врачей, просто самый дешевый способ, оперируют бесплатно – так им удобнее, а я, может, еще захочу ребенка, просто не сейчас, мне важно оставить себе этот шанс». В Томске предложили щадящий вариант лечения, но снимать квартиру здесь и покупать лекарства восемнадцатилетней девушке в подобной ситуации сейчас нереально. Ее мама - художница, живет в Сочи с Сониной младшей сестрой-инвалидом, с трудом сводит концы с концами, папа-программист – у него сейчас трудности на работе, отсылает дочери небольшие суммы - практически все, что у него есть. Соня свободно говорит на английском языке и раньше подрабатывала переводчиком. Но сейчас сил едва хватает, чтобы доехать до больницы на капельницу. От лекарств ее постоянно тошнит. Она и полгода назад была хрупкой девочкой, а теперь вообще прозрачная, как хрустальная балерина.
Она обстригла свою рыжую шевелюру, которая нравилась и ей самой, и мальчикам в нее влюбленным. После первой химии волосы пока не начали выпадать, но Соня решила, новая жизнь – новая прическа и пошла в парикмахерскую. Говорит, что и с такой стрижкой себе нравится: женственная, даже без волос и не накрашенная. Глаза без макияжа на осунувшемся лице кажутся неестественно большими – смотрит в сторону, проводит рукой по рыжей мальчишеской стрижке. И не сквозит уже в каждом движении эпатаж, и уже совсем не похожа Соня на стерву.
Она только закончила школу, 272 балла из 300 по ЕГЭ - поступила в МГУ на лингвиста, получила приглашение из Канадской фармацевтической фирмы на стажировку в качестве переводчика. «Все к чертям полетело с момента, когда услышала диагноз. У меня просто была истерика. Я не понимала, что делать и как жить. Мне 18 лет и это не входило в мои планы, я и сейчас не понимаю, как быть теперь», - говорит Соня.
Школу она закончила без троек, но никогда не была примерной девочкой. Мальчики, алкоголь, неформальные компании – все было, рассказывает Соня. В Томске деньгами сейчас немного помогают друзья, но на жизнь хватает с трудом, поэтому она выложила несколько постов в инстаграм с просьбами о помощи, возможность комментировать ей вскоре пришлось закрыть. «Ты стерва, поэтому тебе никто не поможет» - писали ей под публикациями. Соня всегда мечтала о собаке, и кто-то написал: «Хотела животное? Теперь у тебя есть рак». «Вела аморальный образ жизни – вот и заслужила эту болезнь»
Соня говорит об этом, и я чувствую, как ей больно – и физически, и морально. Близких подруг у нее никогда не было. Но она пришла ко мне рассказать о том, что с ней происходит. Соня протягивает мне свой телефон – говорит: «Я стихи пишу, почитаешь?» Стихи резкие, их тоже больно читать. И если про любовь в 18 лет - это понятно, то про смерть и болезнь – неестественно и страшно.
Запомни меня такой,
Сумасшедшей рыжей волной,
Взрывной и эмоциональной дурой,
Запомни меня такой, чтобы прям ой-ой-ой.
Запомни меня горящим огнём, которому всегда всё было нипочём.
В один день меня не станет,
Но запомни меня. Запомни меня живой.
SS
________________________________________________
Мы можем поддержать Соню. Просто, чтобы на время лечения, она могла отдыхать после капельниц и не думать о том, на что жить завтра. Как только Соня начнет чувствовать себя лучше, она планирует снова заняться переводами. Пока сил на полноценную работу у нее нет. Если вы готовы помочь хотя бы небольшой суммой, я и Соня будем вам очень благодарны. Сразу оговорюсь, почему некоторые лекарства Соня покупает сама: обычно раковым больным выписывают недорогие отечественные аналоги импортных препаратов, но часто «наши» лекарства помогают хуже и сопровождаются бОльшим количеством побочных эффектов.
С вопросами, за подробностями и выписками из истории болезни обращайтесь ко мне в личные сообщения.
Перевод можно сделать по номеру телефона, привязанному к карте сбербанка +7 (928) 458 40 83
или по номеру самой карты 4276 3000 5013 0544
получатель Софья Александровна С.
